Девушка нанесла на руки гель и взъерошила свои короткие ярко-красные волосы с розовыми полосками. Теперь они дерзко торчали во все стороны, обрамляя её круглое лицо с идеально гладкой, сияющей кожей. Надела бордовый топ и синие джинсы, накинула розовый плащик, застегнула молнии на вишневых ботинках из искусственной кожи, прихватила сумочку и вышла из дома.

«Надо взбодриться, – подумала она. – А то как-то тяжко мне далась вчерашняя ночь. Спать всё время хочется. Ох уж эта унылая ноябрьская серость!»

Аврора предпочитала работать по ночам, засыпать с первыми лучами рассвета, гулять днём и отдыхать вечером. Вечерами она ходила на электрическую стимуляцию мышц и массаж, иногда заглядывала с друзьями в клубы виртуальной реальности – всё-таки играть дома было тесновато и не так весело.

Работа ей нравилась: новости сами генерировались в ленту крупного интернет-портала, оставалось только проверять их и ставить в очередь на публикацию. Обычно нейросеть работала без сбоев и подбирала только интересный и актуальный контент, который гарантированно проходил цензуру. Ей нужно было лишь нажимать кнопки «Утвердить» и «Опубликовать».

Сделав заказ, Аврора приложила запястье к сканеру, расплатилась по счёту и уселась за «свой» столик у окна, на втором этаже. Отсюда было удобно наблюдать за широким проспектом, бурлящим, как полноводная река, с проплывающими мимо людьми и беспилотниками. Девушка лениво провожала взглядом разноцветных прохожих и расслабленно потягивала через соломинку сладковатый горячий напиток, как вдруг в зал влетел полицейский дрон.

Противно жужжа, дрон облетел все столики, приблизился к окну и почему-то завис прямо перед ней.

Первым неосознанным порывом Авроры было отвернуться: она терпеть не могла этот хищный зелёный глаз, который своим лазером бесцеремонно пялился прямо в душу. Но недавно внесли поправку к закону о полицейских дронах и персональных данных, согласно которой попытка воспрепятствовать сканированию лица приравнивалась к административному правонарушению и каралась серьёзным штрафом. Только штрафов ей не хватало!

Аврора заставила себя сидеть ровно и даже подняла лицо, чтобы камере было удобнее его просканировать. Дрон погладил её своим зелёным лазерным жалом, как механическая рептилия – языком, и скрылся за углом. Не успела девушка задуматься, чем вызвано столь пристальное внимание именно к ней, как в кафе ворвались трое СЭРов – сотрудники службы экстренного реагирования.

Мужчины в чёрных масках и форменных куртках молча взяли её под руки и куда-то повели, один из них забрал её плащик и сумочку.

– Вы ошиблись! Вы меня с кем-то спутали! – закричала Аврора и сделала несколько резких движений, пытаясь освободиться.

– Ещё раз дёрнешься – применим снотворное, – пригрозил один из СЭРов.

Наконец в этой глухой, вакуумной комнате из ниоткуда появилась женщина средних лет со строгим лицом, с которого словно стёрли подчистую все мимические морщины, эмоции или ещё какие-либо изъяны. Она была одета в чёрную форменную куртку СЭРов, а глаза закрывали всё те же непроницаемые очки, похожие на узкую прямоугольную маску. Медленно обойдя напряжённую и дрожащую Аврору со спины, она уселась за стол напротив неё.

– Я не сделала ничего плохого! – в отчаянии воскликнула девушка.

– Ошибаетесь, Аврора Набатова, – свысока, как учительница в школе, обратилась к ней женщина. – Вчера ночью вы пропустили в ленту новость о митинге, который произошёл на заводе почтовых дронов.

– Что..? Я… Да этого не может быть!!!

Аврора в ужасе уставилась на серые металлические очки женщины, за которыми должны были быть глаза. Она помнила минувшую ночь очень смутно, слишком уставшей и сонной она была. Возможно, у нее действительно притупилась внимательность, и что-то она пропустила. Но такое...!

– И теперь нам предстоит выяснить, – будто не слыша её, спокойным голосом продолжала женщина, – сделали вы это случайно или намеренно. И не находитесь ли в сговоре с митингующими.

– Случайно! Ну конечно, случайно!

– Я... я не хотела! Я не ожидала, таких новостей не приходило уже лет пять!

– Для того вы и работаете – чтобы не пропускать их. Вы осознаете, что случится с нашей стабильной и успешной страной, если мы начнём публиковать такие вот сообщения? Сам по себе митинг для нас не опасен – все его участники уже в камерах. Но общественная огласка – это же бомба замедленного действия! Вы это понимаете? – чеканя каждое слово, спросила женщина. Её голос уже не был таким спокойным и напоминал град ударов.

– Что теперь будет? – испуганно спросила Аврора.

– Прежде всего мы выясним, не было ли у вас злого умысла... – женщина достала свой служебный телефон, сложенный в два раза, и развернула его экран. – Так, так… А, нет, вам повезло. Алгоритмы уже проверили вас и не нашли ничего подозрительного. Никаких связей с нарушителями.

Женщина как-то нервно хрустнула пальцами, огляделась по сторонам, снова уткнулась в экран, торопливо пролистала информацию и поспешно добавила:

– Отлично. Тогда ограничимся средней мерой наказания.

Она снова воровато оглянулась, быстро протёрла рукой вспотевший лоб и напряглась, слегка приподняв плечи, однако её лицо и тон голоса оставались невозмутимы.

– Это какой? – пролепетала девушка.

– Отключить от системы. На полгода. Все стандартно.

– Отключение? На целых полгода? Нет! Пожалуйста!!! Как же я буду... – воскликнула Аврора срывающимся голосом.

Женщина решительно и бесцеремонно взяла Аврору за руки, скованные наручниками, повернула к себе её правое запястье с татуировкой в виде штрихкода, достала миниатюрный прибор, похожий на пульт, и навела его на чёрные полосы на коже.

«Пик!» – пронзительно запищал прибор, от чего девушка вздрогнула, и её глаза вмиг наполнились слезами.

Сотрудница службы экстренного реагирования быстро сняла с преступницы наручники, поднялась с места и нетерпеливо кивнула ей на дверь.

– Всё, я зафиксировала ваше нарушение и отключила вас на полгода. Вы можете быть свободны. Ровно через полгода приходите, включим обратно.

– Но как мне теперь... Я же... Я... Как работать, как выплачивать кредиты, как ходить в магазины?! – в голос зарыдала Аврора.

Женщина устало опустилась обратно в кресло, сняла очки, снова потёрла лоб и покачала головой, снисходительно и даже слегка сочувственно глядя на девушку. Оказалось, что глаза у неё самые обычные, человеческие – серые, с морщинками в уголках.

Пошатываясь и всхлипывая, Аврора вышла из комнаты.

Поток хаотичных мыслей путался в голове. Вот так, из-за нелепой случайности и каких-то неудачников-маргиналов, которые вздумали устраивать бунты, она на полгода лишалась всего.

Её просто-напросто отключили от жизни, выбросили из общества. Она остаётся без работы, с огромными долгами по кредитам. Не говоря уже об интернете, торговых центрах, ресторанах, поездках и любых развлечениях! Отключённая от системы, она не может заходить в сеть, пользоваться транспортом, посещать общественные места и совершать какие бы то ни было покупки, кроме еды и предметов первой необходимости в унылых офлайн-гипермаркетах…

Девушка оказалась в длинном темном коридоре и, не разбирая дороги от слёз, наугад направилась к выходу.

Двое сотрудников СЭР наблюдали за ней через монитор, как вдруг раздался тревожный предупреждающий сигнал, и контур девушки на камере окрасился в оранжевый цвет.

– Это же всё такая ерунда! Едва ли эта дурочка понимала, что смотрит запрещенный контент и чем это грозит.

– Лесс, эмоции в нашей работе – плохой помощник. Может, она и не понимала, зато мы понимаем. Если мы будем идти на поводу у эмоций – вся наша стабильность и благополучие рухнут к чёртовой матери.

– Что-то слишком часто у нас беспилотники стали в ДТП попадать, тебе не кажется? – покачала головой женщина.

– А что, по-твоему, лучше – допускать то, что произошло вчера на заводе почтовых дронов? И, кстати, на твоём месте я был бы осторожнее. За попытку саботировать приказы сверху тебе тоже грозит оранжевый уровень.

Мужчина подошел к ней почти вплотную, страстно сверкнул металлическим блеском пластика на глазах, положил руку ей на талию и резким движением притянул к себе.

– Но я никому не скажу об этом и сотру с камер наш разговор. Ты же будешь ласкова со мной?

Сзади на мониторе Аврора по-прежнему куда-то шла, пробираясь на ощупь, будто зомби. Ее остановила пуля, выпущенная в затылок.